Лишь Луна над Ильяс-Кая встала, Озарила тусклый свод небес, Вдруг темно в одно мгновенье стало, Дух ночной романтики исчез. Как всегда, к любой готова схватке, В мирном сне, дыханье затая, Над обрывом, в тоненькой палатке Спит моя любимая семья. Словно стрелы пламени бросая, Разрезая небо пополам, Молнии зловещие сверкают, Так и норовят проникнуть к нам. И вобрали тучи на просторе Столько влаги, что не могут плыть, Будто поднялось на небо море, Чтобы нас в палатке затопить. Страшный гром — зловещее явленье — Громыхал до степени такой, Словно бы в Крыму землетрясенье И вулкан проснулся под горой. Барабанил дождь, и всю палатку, Будто парус, ветер раздувал. Но всю ночь семья спала так сладко… Только я о чём-то размышлял. Вот и солнце. Прочь ушло ненастье, Всё пространство заливает свет, Наполняя наши души счастьем. Мы за это любим бухту Ласпи И стоим в палатке много лет. И соседям нашим очень рады: Лично я, признаться вам, горжусь Тем, что муравей со мною рядом, Что к волне рукою прикоснусь. Изумрудной ящерицы лента На горячем камушке у ног. Сколопендра, пользуясь моментом, Юркнула в прохладу под порог. Здесь, в лесу, у скал, как на помосте, — Так стоянка наша высока. Кажется, что собрались к нам в гости, Проплывая мимо, облака. Чаек бесконечное круженье, Хор неумолкающих цикад, Шум прибоя, синих звёзд свеченье -- Это наш источник вдохновенья, Наших чувств и грёз бесценный клад. Бухта Ласпи, август 2003